#ДВПобеда#УрокиВтороймировой#дальневосточнаяпобеда#Год2020
Попавший в плен в 1945 году японский летчик-камикадзе взял имя Саша и остался жить в России.
В маленьком затерянном среди бескрайних калмыцких степей поселке Южном 96-летнего дядю Сашу знает каждый, хотя его настоящее имя могут выговорить немногие односельчане. На самом деле дядю Сашу зовут Еситеру Накагава. Он, пожалуй, единственный японский самурай, живущий в России. Причем не просто самурай. Еситеру был летчиком-камикадзе, воевал во Второй мировой против американцев и СССР. А после того как его сбили в воздушном бою и взяли в плен, следуя традициям самураев, сделал себе харакири и… выжил благодаря искусству советского хирурга.
Шел 1941 год, Япония вела борьбу с американцами за Филиппинские острова.
— По всей Японии собирали добровольцев. Воевать ушли все мои друзья и знакомые, ну и я решил не отставать. Стыдно было отсиживаться, недостойно это, — говорит Еситеру.
Несмотря на то что многие премудрости приходилось постигать уже в небе, молодой курсант вскоре стал опытным летчиком: за полсотни боевых вылетов на своем «Зеро» с красными кругами на крыльях ему удалось сбить два десятка американских самолетов.
За боевые успехи Еситеру было присвоено офицерское звание.
Еситеру был в числе тех, кто записался в пилоты-смертники. Он вспоминает, что согласно приказу командования камикадзе, обнаруживший в море корабль противника, не должен был возвращаться живым, пока не топил его. В том случае, если запас бомб заканчивался, а цель оставалась на плаву, камикадзе обязан был направить свой самолет с последней бомбой на вражеское судно. Но погибнуть в самоубийственной атаке «Божественного ветра» Еситеру было не суждено: его сбили в воздушном бою. Судя по всему, камикадзе столкнулся с более опытным советским асом.
Для самурая плен считается позором, искупить который, согласно древним традициям, можно только собственной кровью. Сохранить честь, продемонстрировать чистоту помыслов и презрение к смерти Еситеру решил через обряд сеппуку, более известный как харакири. Ему даже удалось раздобыть нож и почти довести дело до конца, но умереть пленнику все-таки не дали:
— Охрана отобрала у меня нож. Я в тот момент уже не мог сопротивляться и потерял сознание, а когда пришел в себя, то увидел шов на животе. Позже узнал, что меня спас военный хирург по фамилии Терентьев. Это невероятно! После харакири невозможно выжить, но меня все-таки спасли, — до сих пор поражается самурай.
Чудом выживший после харакири самурай начал привыкать к новой жизни. В результате Еситеру стал Садао, а позже его и вовсе переименовали просто в Сашу.
Любопытно, что о лагерях военнопленных, лесоповалах, стройках и дорожных работах у Еситеру остались хорошие воспоминания.
— К пленным относились с уважением, мне даже помогли выучить русский, — скупо улыбается он.
Возвращаться на родину японец не хотел. Тот факт, что он пережил плен, пусть даже и сделав себе харакири, в Стране восходящего солнца могли воспринять неоднозначно.
Бывший самурай стал гражданином страны, против которой воевал. Очарованный необъятными просторами новой родины, он принялся открывать ее для себя.
— Настоящая родина — не там, где человек родился, а там, где он хочет умереть. Мне хочется умереть здесь. Я сам обрусел. И жена у меня русская. И дети тоже. Да, моя родина теперь здесь.